Психопаты. Достоверный рассказ о людях без жалости, без совести, без раскаяния - Кент Кил

«Пожалуй, хорошая идея», – подумал я. Но потом спросил: а что, если сигнал – это отсутствие звонка? Иными словами, если заключенный звонил одному и тому же человеку каждый день и вдруг не позвонил, это может быть знаком.

Этого начальник не ожидал. Поэтому в течение нескольких недель перед первым сканированием в тюрьме в произвольные дни отключали телефоны для всех. Канадский департамент исполнения наказаний – это нечто; на что он только не шел ради нашего исследования.

Как-то утром в середине лета мы приступили к осуществлению нашего проекта по сканированию мозга. Вооруженный конвой доставил пятерых психопатов за 130 километров из Эбботсфорда в Ванкувер. Всего было четыре машины. Первая разведывала дорогу и ехала минут на десять раньше остальных, чтобы убедиться: впереди все чисто. Потом ехала спецмашина, сразу же за ней грузовик с людьми. Он был похож на бронированную машину инкассаторов. Через пять минут после грузовика ехал последний автомобиль с двумя до зубов вооруженными охранниками.

В университетской больнице устроили специальный подъездной путь и расставили охрану по всей территории. Там даже поставили деревянные щиты, которые закрывали подъезд к отделению МРТ вместе с грузовиком. Грузовик мог подъехать по кирпичной дороге и припарковаться в десяти шагах от входа.

Я никогда не забуду первый раз, когда мы доставляли заключенных.

Я проснулся еще до рассвета и стал готовиться к предстоящему дню. Мы убрали из помещения с томографом все, что можно было бы использовать как оружие. Мы попросили больничную охрану проверить периметр и убедиться, что никакие сообщники не прячутся поблизости и не попытаются обеспечить кому-нибудь побег.

По дороге в больницу я купил пару дюжин пончиков и много-много кофе для охраны и заключенных. Доктор Лиддл и доктор Форстер уже были на месте, как и мои коллеги Андра Смит и наш проверенный техник Труди Шоу.

Первая машина прибыла в семь утра, задолго до того, как большинство сотрудников больницы пришло на работу. Вошли охранники и все осмотрели, проверили и перепроверили все наши меры предосторожности. Вызвали по радио грузовик с заключенными, велев водителю заезжать на нашу импровизированную парковку. Когда грузовик остановился, охранники закрыли деревянные щиты и открыли огромную металлическую защелку, запиравшую заднюю дверь бронированного грузовика. Заключенные, пристегнутые к полу, сидели на стальных лавках. Их отстегнули и провели в больницу. Заключенные щурились в ярко освещенном помещении, привыкая к свету после темного грузовика. На них были наручники и ножные кандалы, пристегнутые цепями к поясу. Шаркая, заключенные прошли в комнату ожидания и уселись на плюшевые банкетки. Охранники расстегнули цепи, чтобы они могли выпить кофе с пончиками, а кандалы на руках и ногах оставили.

Первым в списке стоял мой старый приятель Ричи-Шокер. Его провели в помещение с томографом для подготовки. Я описал процедуру и дал Ричи примеры задач, которые он будет выполнять в томографе.

– Вы мне скажете, если с моими мозгами будет что-то не так? – спросил Ричи.

– Не удивляйся, если окажется, что их у тебя нет, – поддел кто-то из конвойных.

Видимо, Ричи уже доставил им несколько неприятных минут, когда вышел из камеры голышом в пять утра перед транспортировкой. Конвой был не в восторге, пока он одевался.

Охранник встал на одно колено, чтобы снять с Ричи кандалы, и он мне улыбнулся. Когда все цепи спали с Ричи, он потер запястья, и мы вошли в комнату сканирования. Я заметил, что доктор Форстер пристально наблюдает из окна операторской. Ему пришлось смириться с тем, что с заключенных полностью снимут наручники и цепи, прежде чем они войдут в комнату. Вот только не стоило мне советовать ему посмотреть кино «Воздушная тюрьма» с Николасом Кейджем и Джоном Малковичем, где целый самолет уголовников освобождается от цепей и захваты вает управление; доктора потом несколько недель мучили кошмары.

Ричи-Шокер запрыгнул на стол томографа. Мы позиционировали его и убедились, что ему удобно. Труди дала Ричи пневматический шарик и объяснила, что это «тревожная кнопка», подающая сигнал в пункт управления, и его нужно сжать только в том случае, если он почувствует, что ему срочно нужно выйти из сканера. Я понял, что сейчас будет, еще до того, как это произошло.

Ричи-Шокер сжал шарик. В комнате оператора раздался пронзительный сигнал и напугал доктора Форстера, который пролил кофе на костюм. Поднялась шумная суматоха, пока группа пыталась отключить сигнал тревоги.

Ричи улыбался, видя, какой из-за него поднялся тарарам; он велел мне обязательно всем сказать, что его зовут Шокер.

Труди еще несколько минут возилась с Ричи; я показал ему экран, на который он будет смотреть во время выполнения заданий. Потом мы с Труди вышли, и я закрыл за собой тяжелую дверь с магнитным экраном. Лязг защелки вызвал у меня такое же чувство, как от закрывающегося тюремного замка, но в этот раз я сам запирал своего первого психопата.

Труди только посмеялась над выходкой Ричи. В то утро все были на взводе, и его маленькая шутка сняла напряжение.

Мы сели у пульта управления и запустили протокол нейровизуализации. Мы обратились к Ричи по интеркому; он был готов.

Томограф знакомо запикал, когда столкнулись магнитные поля и радиоволны стали рассылать протоны. Через несколько минут на экране компьютера появились первые изображения мозга уголовника-психопата.

Я посмотрел на них, почти ожидая увидеть в мозге Ричи какую-то огромную дыру. Доктор Форстер тоже рассматривал экран компьютера, заглядывая поверх моего плеча. Он протянул руку, нажал на несколько кнопок, и изображения стали сменяться: сначала целая серия снимков мозга сверху вниз, потом справа налево. Я изо всех сил следил, как бы Ричи не выбрался из томографа и не попытался сбежать. К счастью, он был все время виден нам в операторской, а из комнаты сканирования был только один выход.

Доктор Форстер сказал, что психопатическое поведение Ричи нельзя объяснить какой-нибудь опухолью или другой заметной аномалией мозга. Компьютерные алгоритмы тщательно проанализируют его мозг.

К чести Ричи надо сказать, что он сделал все, о чем его просили. Он хорошо выполнил все задания, не очень шевелил головой, и снимки выглядели прекрасно. Когда стол томографа выехал из туннеля, Ричи вразвалочку зашел в операторскую и уселся на стул. Охранник застегнул на нем ручные и ножные кандалы.

Я разрешил Ричи посмотреть на его мозг на компьютерном экране.

– Удивлен? – спросил я.

– Да, но не шокирован, – ответил Ричи с усмешкой. – Рад видеть, что у меня черепушка не пустая. Дайте мне знать, если у меня окажутся самые лучшие мозги, ладно?

Он ухмыльнулся и посмотрел на меня своими пустыми глазами.

Я должен быть выяснить, чем отличается мозг Ричи от остальных, что скрывается за холодным, невыразительным, безэмоциональным взглядом его глаз.

Остаток дня прошел как по маслу. Мы просканировали всех заключенных, и никто не нажал тревожного сигнала. Я всем раздал снимки мозга. Заключенные сравнивали их друг с другом, как мальчишки. Ричи сказал остальным, что у него самый лучший мозг. Он показал всем толстое мозолистое тело на снимке и даже обвел его, чтобы все увидели. Я дал им короткий урок анатомии, раздавая снимки. Так Ричи узнал, что мостик, соединяющий два полушария и называющийся мозолистым телом, у него оказался необычно толстым.

Конвойные и заключенные весь остаток дня шутили про «мозоль на мозгах» у Ричи. Мы всех накормили пиццей, и в третьем часу дня караван отправился в обратный путь после чрезвычайно успешной сессии.

Я смотрел, как армированный грузовик ползет по кирпичной дорожке, возвращаясь в тюрьму, и почувствовал, как начинает стихать прилив адреналина, бурлившего в моей крови весь день. Организм сказал мне, что у меня больше не осталось сил, но мне хотелось дать компьютерам задание обработать и продублировать все данные.

Вернувшись в лабораторию, я запустил скрипт, который сам написал, чтобы компьютеры за ночь проанализировали данные, и пошел на парковку, чтобы тоже вернуться домой.

В следующие несколько лет мы организовали еще 10 сессий и просканировали более 50 заключенных тюрьмы строгого режима. Все прошло гладко, не считая разве что мелких осложнений. Я чрезвычайно признателен региональной конвойной службе и остальным сотрудникам канадского департамента исполнения наказаний, персоналу университетской больницы и особенно техникам по работе с МРТ и моим коллегам по лаборатории.

Первые результаты

За два года до сканирования Ричи мы разработали задачи, с помощью которых хотели изучить дисфункцию мозга у психопатов. В частности, мы хотели создать такие задачи, которые бы задействовали лимбическую систему мозга, которая в основном связана с эмоциональными процес сами. Учитывая типичный для психопатов глубокий де фицит чувств, нас в первую очередь интересовало, что покажет нейровизуализация относительно лимбической системы.